«Запись закончена».

Хосе улыбнулся и напечатал:

«Извлечь мозг».

В производственной лаборатории по этой команде извлекут мозг из полусферы, чтобы подготовить к дальнейшей эксплуатации.

И тут Хосе вспомнил о Декларации.

Когда он начал копирование, она сохранялась в записи.

И теперь превратилась в неотъемлемую часть базовой оперативной программы робота.

Хосе невидящим взором уставился в экран, чувствуя, как что-то сжимается у него внутри. Программа введена в мозг навечно. Он не может извлечь Декларацию.

Новый мозг потерян.

И работа тоже.

Хосе продолжал смотреть на экран, чувствуя, как весь цепенеет.

— Ну, хорошо, почему мы должны тащить эти мешки на себе? Мы можем оставить одежду в шкафу и телепортировать смену каждое утро.

— Нельзя так безалаберно использовать нашу силу, — строго указала Гвен. — Этим мы подаем плохой пример детям. И все равно замызгались бы.

— К тому же, папа, — добавил Магнус, — для этого нужны усилия. Неужели ты намерен перенапрягаться каждое утро, когда твой дар только-только народился?

— Откровенно говоря, я как раз собирался делать это, — ответил Род, — и вообще предпочел бы телепортацию вместо таскания мешка за двадцать миль. Но мама права: прибережем магию для того, чего нельзя достичь обычными методами. Хотя я часто вижу, как кастрюли вибрируют со сверхзвуковой скоростью, сбрасывая грязь, потому что мы не жаждем драить их щеткой, — он повернулся и сердито посмотрел на Джефри. — Перестань смеяться над отцом! Довольно того, что ты убираешь стол при помощи телекинеза!

Джефри попытался надуться, но его переполняло возбуждение, и поэтому он только озорно улыбнулся.

— Да это ради забавы, папа, и быстрее к тому же. Что тут плохого?

— А это похоже на хвастовство, — объяснил Род. — Ты рисуешься, а если бы тебя увидел неэспер, он испытал бы зависть. А из подобных чувств и рождается охота на ведьм.

— Тогда почему ты разрешил мне баловаться с Даром, папа? — спросил Джефри.

— Потому что рядом нет неэсперов, а для тебя это хорошая практика: каждый день ты увеличиваешь количество вещей, которые поднимаешь одновременно.

— Посочувствуйте бедной женщине, которая должна следить за тобой и подхватывать все, что ты роняешь, — напомнила Гвен.

Корделия обняла мать.

— Бедная женщина, которая всегда должна предостерегать нас от глупостей. Но ведь замечательно, мама, что ты помогаешь нам в игре!

— Неплохо сказано, — улыбнулась довольная Гвен. — Спасибо, дочь, — она посмотрела на мужа со значением. — Они все доказали, что способны переносить предметы одной лишь мыслью.

— Пожалуй, — вздохнул Род, — так что есть смысл запаковать одежду. От нее всегда такая суматоха в последний момент.

— Неужели всегда? — Магнус лукаво улыбнулся. — А когда раньше мы отправлялись на каникулы, папа?

— Ну, мы ездили к Романовым...

— Как оказалось, охотиться на злого колдуна, — напомнила Гвен.

— Еще было океанское плавание, когда мы учили вас, дети, ходить под парусом.

— ...и началась страшная буря, и нас отнесло к острову, на котором злой колдун творил свои чары, чтобы поработить страхолюдов, — напомнил Грегори.

— Ну, была еще небольшая образовательная поездка на юг — в поисках источника странных камней, которые вы, дети, нашли...

— И все кончилось открытием непреднамеренного колдовства, — напомнила Корделия.

— Ну, это только крестьянин действовал непреднамеренно, моя дорогая, но не футуриане, стоявшие за ним.

— Однако вряд ли это можно назвать отдыхом, — заключил Джефри и улыбнулся. — Хотя мы и получали удовольствие.

Глаза Корделии загорелись, и она начала приплясывать, вспоминая.

— Хватит, — приказал Род. — Больше никогда не буду доверять музыке.

— В таком случае, — послышался у него в ухе голос Фесса, — ты тем более должен быть готов нести одежду в мешке.

Род нахмурился.

— Есть какие-нибудь особые причины для подслушивания? Тебе полагается, как доброй старой лошади, жевать свой овес в стойле. Или, во всяком случае, как настоящей лошади.

— Ни одного неэспера в конюшне нет, Род. Но я думаю, что ты просто упрямишься, когда разговор заходит о том, чтобы взвалить на плечи мешок.

Род поморщился.

— Тебе хорошо, ты — стальной. А нам, созданиям из бренной плоти, каково? Когда мы устанем, ты понесешь все наши мешки!

— Итак, мы все согласны тягать мешки? — спросила Корделия.

Род застыл, не зная, что на это ответить.

— Ну, все готово, — Гвен затянула узел, взвесила мешок в руке и бросила Роду. — Пошли, супруг.

Род натянул поводья перед тем, как въехать в лес, и повернулся назад, прощаясь со своим домом. Когда-то это был коттедж, но теперь его так не назовешь: слишком много помещений пришлось пристроить. Точнее, их пристроили эльфы-шабашники.

— Все в порядке, супруг, — мягко проговорила Гвен.

— Поехали, папа! — потянула отца за руку Корделия.

— Не стоит волноваться, Род, даже если в твое отсутствие произойдет чрезвычайное происшествие в масштабах всего государства, — послышался в ухе Рода тихий вкрадчивый голос Фесса. — Королевский ковен отыщет тебя в секунды, если ты понадобишься.

— Знаю, знаю. Но я не проверил, погашен ли огонь в камине...

— Я проверил, — быстро отозвался Магнус, — пожарников вызывать не придется.

— ...и закрыты ли двери...

Корделия на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и улыбнулась.

— Теперь наверняка закрыты, папа.

— И закрыты ли шкафы...

Грегори несколько мгновений смотрел в пространство, потом сказал:

— Один ты пропустил, папа. Теперь он закрыт на два оборота ключа.

— А если еще что-то упущено, за этим присмотрят эльфы, — твердо подытожила Гвен, беря супруга за руку.

— Никто не попытается нарушить покой нашего жилища: все в округе знают, что за ним присматривает легион эльфов, — заверил Рода Грегори.

Гвен кивнула и ласково позвала:

— Пошли, супруг. Наш дом в полной безопасности, пока мы отсутствуем.

— Знаю, знаю. Я слишком беспокойный человек.

Но Род еще несколько мгновений смотрел на дом, едва заметно улыбаясь. Гвен встретилась с ним нежным взглядом, потом повернулась и тоже мысленно попрощалась с коттеджем, положив голову на плечо мужа.